При перепечатке материалов просим публиковать ссылку на портал Finversia.ru с указанием гиперссылки.
Свидетельство о регистрации СМИ ЭЛ № ФС 77 – 68729 от 17.02.2017
Или немного о различиях в менталитете и экономике Англии и России.
Как гласит Википедия, сказка «Три медведя» появилась благодаря английскому писателю Роберту Саути в 1837 году. Он не придумал её, а лишь пересказал – как и многие народные истории.
По сюжету, девочка по имени Златовласка (англ. Goldilocks, что означает «Златокудрая») заблудилась в лесу и нашла домик с накрытым столом. На столе стояли три тарелки с кашей: большая, средняя и маленькая. Попробовав кашу из большой тарелки, Златовласка обожгла рот, из маленькой каша показалась ей слишком холодной, а из средней – идеальной температуры.
На этом «экономическая» часть повествования заканчивается, и начинается та, которую мы все помним с детства.
В 1966 году кто-то из правительства США использовал метафору про «горячее-холодное», и вскоре термин прочно утвердился в профильной литературе. Даже перекочевал в астрономию: зона Златовласки – это пространственный отрезок от Солнца, пригодный для жизни. Не слишком холодный, не слишком горячий.
Экономика Златовласки – некое идеальное состояние экономической системы, в котором все её движущие силы, акторы – регуляторы и бизнес – пребывают в гармонии друг с другом. Что значит «гармония» применительно к экономике? Что инфляция есть, однако она не вызывает опасений, а лишь подтверждает, что динамика ключевых отраслей положительная. Что экономика растёт, но не настолько быстро, чтобы регуляторы были вынуждены прибегать к её охлаждению.
Можно сказать, что экономика Златовласки – это экономика Великой умеренности: темпы развития промышленности и услуг положительные, безработица находится на управляемых уровнях, рост заработных плат не сильно обгоняет рост потребительских цен. И так далее.
Можно было бы сделать вывод, что экономика Златовласки – цель Федеральной резервной системы, но это не так: над регулятором всегда превалируют политические задачи. Кто бы что ни говорил. На повестке дня всегда стоит очередная острая проблема: то ли надвигающиеся выборы, то ли чересчур подорожавшая нефть, то ли инфляция под 10%. А бывает, что центробанк никак не может справиться и с дефляцией – японский пример тому прекрасное подтверждение. А поэтому руководству условного центрального банка каждый раз приходится в авральном порядке тушить пожары. Или, напротив, их разжигать. Это уж с какой стороны посмотреть.
«Ключ на 16» – это много? Ужас, как много, скажите вы. Но при этом экономика растёт, а инфляция снижается. А значит, ключевая ставка Банка России на уровне 16% не такая уж высокая. И по всей вероятности, ФРС будет довольно долго удерживать свою ключевую ставку (5,5%), а наш Банк России – свою.
Кстати, если вы заметили, банки настойчиво уже какую неделю предлагают открыть вклад под 16% и выше. Это верный признак того, что снижать ставку в ближайшие месяцы наш ЦБ не собирается. Для начала необходимо снять перегрев в экономике. Ещё недавно говорили про середину года, сейчас – про сентябрь. Что-то мне подсказывает, что это не сентябрь, тренд сложился устойчивый.
Аналитики J.P. Morgan, анализируя состояние экономики Штатов в мае, пришли к выводу, что Златовласка приблизилась к оптимальной температуре для экономики: инфляция замедлилась, а экономический рост стабилизировался.
– Это создает благоприятный фон для инвесторов в различные активы. Тем не менее всё ещё слишком высокая инфляция и резкое ужесточение условий кредитования указывают на проблемы, за которыми стоит следить. В течение года инвесторы смогут противостоять этим вызовам с помощью набора инструментов, подготовленного для различных потенциальных сценариев. Например, акции и реальные активы могут застраховать от слишком высокой инфляции, в то время как частные кредиторы могут помочь справиться с напряженностью на кредитных рынках. Сброс ставок сопряжен с определенными затратами, но мы также считаем, что у него есть потенциал, – отмечает Сара Стилпасс, глобальный инвестиционный стратег J.P. Morgan.
Мы знаем сказку «Три медведя» благодаря Льву Толстому, который пересказал её на свой манер. Первое, что бросается в глаза, – у нашей девочки нет имени. Лев Николаевич так и пишет: «Одна девочка пошла в лес». Зато у каждого нашего мишки есть и имя, и даже отчество: Михаил Иванович, Настасья Петровна, Мишутка.
Думаю, что всё это далеко не случайно – это одно из главных отличий наших цивилизаций. Чрезмерный индивидуализм англичан и наша, можно сказать, соборность, доминанта общего над частным, социального над индивидуальным.
А про медведей? Обратите внимание, что это акцентированное очеловечивание, персонализация. У англичан медведи – звери обычные. А у нас – с именами, такими близкими. Не зря же они, на Западе, уверены, что в России медведи расхаживают по улицам и пьют с нами водку. Поэтому мы с ними на короткой ноге.
Но тут возникает другая коннотация – медвежий рынок. Пусть Златовласка не убегает, а попытается задобрить медведей, чтобы они не обвалили фондовый рынок?
Всегда вспоминаю, как писал Корней Чуковский: пословицы – душа народа (не дословно). Одни и те же сюжеты, но разные имена, разные персонажи. Вместо коровы – лошадь, например. Вместо лисы – пёс. Баба Яга, старуха и проч.
В английской сказке Златовласка как настоящая леди морщится от температуры блюда. Это напомнило мне анекдот о девочке, которая долго не могла научиться говорить, но однажды за семейным обедом вдруг выпалила: «Подгорело!» – «Но как же так? Почему ты раньше молчала?» – едва смогли вымолвить побледневшие ошарашенные близкие. – «А раньше всё было в порядке».
В русской сказке речь идёт не о температуре, слава богу. А о том, чтобы подобрать себе правильный кафтан – чтобы и не oversize, но и чтобы не жал и чтобы без голых щиколоток. Чтобы подходил именно тебе. Так у Льва Толстого девочка по очереди пробует из разных тарелок, пока не находит самую удобную. С самой удобной ложкой. А потом урок повторяется – девочка пытается усесться за самый высокий стол – не удаётся, за средний – тож высоковат. Пока не находит самый удобный. А потом в третий раз засыпает, наконец, утомлённая, в маленькой – в пору себе – кроватке.
Но как нам вернуться – после Льва Толстого – к экономике Златовласки? С трудом понимаю. Может быть, вернуться к поговорке «что русскому хорошо, то немцу…»? Как все эти противопоставления стали пугающе актуальными сегодня. Прям на злобу дня.
А между тем речь всё-таки идёт об инструментах под каждый конкретный случай, под каждую конкретную историю и обстоятельства.
обсуждение