Непутевые заметки

Зачем аларм российским банкам?

В конце прошлой недели вернулся из пресс-тура в Стокгольм, организованного Nordea Банком для российских финансовых журналистов.

В любом, даже самом кратком путешествии по стране, всегда находится некая деталь, которая резко выбивается из общего ряда. В случае с пресс-туром в Стокгольм такой деталью оказался унитаз.

Унитаз в гостиничном номере был с подлокотниками. В остальном отель и все его убранство отличались привычной скандинавской экономностью и отсутствием излишеств. А вот унитаз – оказался с подлокотниками.

Позже выяснилось, что номер предназначался для лиц с ограниченной подвижностью, сиречь инвалидов, к числу которых меня причислили то ли по ошибке, то ли ввиду причастности к российской банковской системе.

Рядом с унитазом и раковиной оказалась красная кнопка, которая предназначалась (как тоже позже выяснилось) для вызова персонала отеля на подмогу.

Случайно я эту кнопку задел. И началось паломничество. Сначала в номер влетел чернокожий бой (или как это будет толерантно – афрошвед?), который сообщил, что в моем номере прозвучал «alarm». Попытка объяснить, что «alarm» был случайный не удалась: афрошвед объяснялся исключительно по-шведски и по-английски, а я – по-русски и на той смеси французского с нижегородским, которая позволяет легко объясниться почти во всех странах (кроме самой Франции). «Аlarm! Аlarm!» – твердил афрошвед и не давал никакой возможность отказаться от его помощи.

«Какой, к черту, alarm?!» – возражал я.– «Ты бы почитал стенограммы заседаний нашего правительства – вот это alarm, но ты же не прибегаешь на помощь…».

Но кнопка около унитаза для него была слишком важна. Он сослался на инструкцию и привел большую белую женщину, которая с той же настойчивостью повторяла: «Аlarm! Help!»

Видимо, в случае любой критичной ситуации в Европе сейчас принято звать на помощь большую белую женщину, понял я. Но мне все же удалось объяснить сотрудникам отеля, что я – все же – не Греция, и мне помощь большой белой женщины ни к чему. И что «alarm» получился совсем случайно. И что, да, русский человек, сидя на унитазе, может умудриться задеть ногой красную кнопку.

Шведы поняли, что все в порядке, заулыбались и с чувством выполненного долга удалились.

Я понял, что их, куда больше, чем степень моего комфорта или прибыль их отеля, интересует одно: как бы клиент не пострадал.

К чему все это я? К продолжающейся дискуссии о том, нужен ли в России институт финансового омбудсмена и другие социальные инструменты, регулирующие взаимоотношения банков и заемщиков и оказывающие помощь «пострадавшим» клиентам банков. Спорят ведь, по-прежнему спорят; сам недавно участвовал в таком споре с одним весьма опытным и очень неглупым банкиром.

Вот, подумал я, отличная иллюстрация в пользу сторонников подобных инструментов. Институты медиации нужны. Примерно также как поручни на унитазе. И – примерно с той же целью. Чтобы в конечном счете не обосраться.