Трудности перевода

Поговаривают, что профессия переводчика тоже переходит в список отмирающих – искусственный интеллект сам справится. Усомнюсь… То есть слова-то он, может, и переведёт, но вот идиомы и нюансы – вряд ли. Что уж говорить о заложенном в них смысле?

Перловая риторика

Жаль, что никто до сих пор не догадался собрать наиболее яркие высказывания нынешних западных политиков в какую-нибудь книжку – вот был бы бестселлер. Только в отличие от «черномырдинок», всегда ярких и часто парадоксальных, это был бы сборник сущих глупостей – не перлов, а безвкусной перловки.

Интересно, а сами ораторы понимают, какую чепуху несут? Ну, про разорванную в клочья российскую экономику Барак Обама расстарался, чтобы в холодной России часом не забыли, что был такой президент – темнокожий, понимаешь, афроамериканец (хотя какое отношение к Африке он имеет, непонятно). С Урсулой фон дер Ляйен (говорят, дворянское «фон» она использует безо всяких на то оснований) вообще всё ясно, про чипы она что-то слышала, но не разобралась – образования не хватило. И в области техники ей доступны разве что посудомоечные машины, надо полагать, гиперзвуковые?

Но, конечно, чемпионом в области перловой риторики остаётся дивный Дональд Трамп, вот уж кто несёт с Дона, с моря…

Впрочем, насчёт Трампа всё не так просто. Может, он и путает Армению с Албанией, но это потому, что ему плевать и на ту, и на другую. Проснувшись поутру, 47-й президент легко забудет об их существовании. Нобелевку всё равно дали не ему, а какой-то венесуэльской тётке, а в качестве партнёра для очередной сделки эти мелкие страны никак не годятся. Между тем, Трамп, что бы о нём ни говорили, человек дела. Точнее, сделки. Но что возьмёшь с Армении – озеро Севан со знаменитой форелью? Так он куда больше гамбургеры любит, на фиг ему севанская форель.

Надо сказать, многоречивость и противоречивость Трампа – не столько его недостаток, сколько манера вести дела. Во-первых, он отлично знает, что практически весь мир его речам внемлет и ищет в них смыслы, даже если таковых нет. Во-вторых, такая манера даёт возможность понаблюдать за реакцией слушателей – тех, кто «внемлет», можно сразу сбрасывать со счетов, зато возражающие или просто молчаливые заслуживают внимания, мало ли что у них на уме. Ну, а в-третьих, после пули, которая «пролетела, и ага», он и в самом деле считает себя непогрешимым кандидатом в спасители мира. В крайнем случае – в императоры.

Посмотрите, как ловко (пусть и с грацией слона в посудной лавке) он вывернулся из ситуации с «Томагавками». Конечно, ещё не вечер, и в рыжую голову может залететь всё, что угодно, однако на жёсткую реакцию России он отреагировал почти без опоздания. Вряд ли потому, что истинный миротворец, но портить имидж не желает – иначе зачем тогда все причитания в адрес предшественника, якобы развязавшего украинский конфликт? Якобы – потому что именно Трампу принадлежит сомнительная честь первым одарить киевский режим летальным оружием (а что, оружие бывает не «летальным»?).

Словом, не стоит потешаться над его речами, как бы нелепо порой они ни выглядели. Несмотря на то, что времени в истории 47-му отведено немного – осталось чуть больше трёх лет – наворотить за этот короткий отрезок он способен столько, что мало не покажется. Не говоря уже о том, что, по сути, толком ни один американский президент ничего сам не решает. А если и пытается решать, последствия известны.

Темна вода во облацех

Где и темна эта самая вода, так главным образом в речах Трампа. Нет, я не к тому, что широкая публике так сильно жаждет узнать, о чём говорили российский президент с американским в Анкоридже. Не скажут – и будут правы. То же относится и к недавней телефонной беседе аж на два с половиной часа. Разговор один на один, да и переводчики надёжные, трепаться не станут. Если, конечно, речь не об Эммануэле Макроне, но тот – трепло кукурузное, и вообще под Наполеона косит. Ну, а если собеседники – люди ответственные, лишнего говорить не станут.

Другое дело, когда лидер отвечает на вопросы журналистов или, к примеру, выступает на каком-то совещании, или даже в соцсети пишет, как любит тот же Дональд Трамп. Тут публика вправе ждать какой-никакой ясности. И последовательности. В этом смысле Владимира Путина можно считать спикером образцовым – коли уж взялся отвечать, так разложит всё по полочкам, а главное – не станет противоречить своему же вчерашнему выступлению. Из эмоций позволяет себе разве что лёгкую иронию, если к случаю приходится. Что ни говори, а первая профессия приучила логически мыслить и отвечать за свои слова.

У Трампа, видать, тоже былые навыки сказываются, уж не возьмусь судить, девелопера или шоумена. В любом случае к его выступлениям частенько применима славная русская поговорка: мели, Емеля, твоя неделя. Он и мелет… В итоге приходится разгребать эту словесную кучу в тщетной надежде найти пресловутое алмазное зерно. Глядишь, что-то блеснуло, а присмотришься – даже не бижутерия, а так, осколок бутылочного стекла. Строго говоря, американскому президенту интереснее всего он сам, горячо любимый. Это ж какой кайф: весь мир слушает, как собою не восхититься? Хотя самолюбование вообще-то присуще как ему, так и любому американцу при должности. Называется мегаломания – град на холме, понимаешь, и всё такое. А Трамп и вовсе царь горы.

Над этим можно было бы посмеяться, только не смешно. Особенно когда дело касается таких моментов, как опасность третьей мировой войны. Тут ведь casus belli может явиться из сущего пустяка, случайного слова. Та же история с «Томагавками» – яркий пример того, как из небрежно брошенного обещания могут вырасти, с одной стороны, пустые надежды просроченного украинского президента на мифическую «перемогу», а с другой, вполне серьёзные намерения России ответить на провокацию как полагается в подобных случаях. У Трампа (или у тех, кто дёргает его за ниточки) хватило ума вовремя отползти назад, но могло же и по-другому получиться?

Самый свежий пример – история с намеченным (по инициативе Трампа, кстати) саммитом в Будапеште. И суток не прошло, как американец переобулся в воздухе и снова завёл песню о том, как разочаровался в Путине. Надо полагать, теперь герой его романа – Марк Рютте, что ли? Правда, на всякий случай 47-й подстраховался: мол, мы таки с Путиным встретимся. А пока для порядка санкции введём. Благо, это дело ещё с прошлой каденции знакомо.

Самое забавное, что в почтеннейшей публике (ладно, в части её) всё ещё живут благие ожидания – мол, Трамп против глобализма и демократов, он всё разрулит, вон как горячо взялся-то. И это странно, поскольку в высказанных намерениях 47-го, кроме заверений, ничего конкретного нет. По-моему, для граждан США – та же тёмная вода во облацех. Впрочем, его подвиги на международной арене рядовых американцев не волнуют, им куда как ближе цены на автозаправке. А понять, что через полтора-два шага после введения санкций против российских нефтяных компаний цены на бензин неминуемо поползут вверх, им не судьба. Это же думать надо, просчитывать, и вообще… Да и чего вы от простых людей хотите, если не просчитывают ни президент, ни министр финансов?

Хотя, не россиянам, конечно, чужими финансистами возмущаться – у самих рыльце в пушку. Где половина наших золотовалютных резервов? Вот то-то же. Пока мы всё ещё размышляем над тем, как ворам ответить, они уже денежки делят.

Вне законов и правил

Я хоть и не перестаю ругаться на российский финансово-банковский блок, но в целом понимаю, почему там вовремя не чухнулись насчёт зарубежных активов. Подвела вера во всякие международные законы и институты. Многие же помнят, как мы не так уж давно в ВТО прорывались… Как в клуб для избранных. Теперь вопросы задаём: зачем? Нас что, ВТО спасла от незаконных санкций? Угу, вы ещё Международный олимпийский комитет вспомните – тоже шарашкина контора, как оказалось: Пьер Кубертен, небось, сто раз в гробу перевернулся. Да кто вообще сочинил пресловутые правила, на которых основан нынешний порядок? Правда, осыпается этот порядок по всем флангам, но ещё держится. Только не там, разумеется, где речь идёт о России – тут твори, что угодно.

Как известно, санкции на «проштрафившиеся» страны вправе налагать исключительно Совет безопасности ООН. Но это когда-то раньше, давно… Нынче у нас каждый суслик – агроном, и чем грызун мельче, тем яростнее его писк. А вообще санкции и рестрикции в отношении России, есть не что иное, как самодеятельность тех, кому неймётся взять реванш за советскую победу над нацизмом. Вы тоже заметили, как «демократическая» Европа становится всё более коричневой?

Штаты тоже усердствуют, но их понять можно – эти бьются за звание гегемона, очень неохота спуститься хоть на ступеньку вниз. А приходится. Пока ещё как-то удерживают доллар и ядерный арсенал, но господство первого потихоньку рассасывается (к слову сказать, не без участия самого эмитента, потерявшего тормоза), а со вторым непонятно – вроде как он есть, но, так сказать, «второй свежести». Не говоря уже о том, что $38 трлн. госдолга – это вам не жук начихал. А ну, как кому-то из крупных кредиторов придёт в голову вернуть свою ссуду?

Короче, механизм создания всё новых санкционных пакетов имеет самые банальные корни: с одной стороны наказать ненавистную и неубиваемую Россию, с другой – как-то поправить собственные делишки. Получается, однако, с точностью до наоборот: от наложенных на нас рестрикций больше страдают как раз их инициаторы. Хотя и нам, само собой, не сладко. Хорошо, что не привыкать – даже во времена «любви взасос» поправка Джексона – Вэника продолжала действовать, не говоря уже о прежних временах.

Наблюдать за тем, как европейские штукари изыскивают возможности в очередной раз ограбить Россию, конечно, любопытно. Пока принять судьбоносное решение не позволяет круговая порука – принцип существования Евросоюза. Но рано или поздно (и скорее, рано) жадность возобладает, сто́ит посулить тем же бельгийцам достойный откат. Что касается международной реакции, я в неё не верю – съедят как миленькие, возобладает принцип своей рубашки, которая всегда ближе к телу. В лучшем случае, пара стран переведёт свои авуары в более безопасную юрисдикцию, а она не факт, что существует в природе.

Такие же сомнения у меня и по поводу российского ответа на грабёж. Как бы ни сработала снова наша интеллигентность и стремление быть святее папы римского. Понимаю, в таких делах всегда нужна продуманность и осторожность, но оставлять подобные действия безнаказанными – значит, расписаться в своей беспомощности. Не к совести же взывать, когда в английском языке и понятия-то такого нет, поскольку conscience обозначает совсем другое.

Хочешь не хочешь, а отвечать придётся – и так, чтобы мало не показалось. Не знаю, что конкретно имел в виду Путин, когда предупреждал, что ответ на возможные ракетные удары будет «ошеломляющим», хотелось бы, чтобы за этим стояло серьёзное намерение. Однако и на экономические диверсии пора бы отвечать так, как они того заслуживают. Бизнес бизнесом, а уран с титаном можно было бы и попридержать, как тот же Китай распорядился редкоземельными металлами. Да и с долларом и евро прощаться надо решительнее, за каким чёртом у нас все медиа-ресурсы ежедневно публикуют их курс к рублю?

Ну да, знающие люди скажут, что нам, мол, без этого нельзя, есть жёсткая привязка эмиссии рублей к золотовалютным резервам. Золото, впрочем, тут почти не при чём, его всего-то в ЗВР 11%, что ли. Остальное – не бумажки даже, а электронные облигации США, обеспеченные… Ага, правильно догадались – 38 триллионами американского госдолга. И словно в насмешку называемые treasuries – в одном из значений это слово переводится как «сокровища». Кстати, Дональда Трампа госдолг совсем не беспокоит – вспомните, в начале второй каденции он сказал, что переведёт его в крипту, и дело с концом.

Так что ни законы, ни правила ныне не работают. Остаётся единственный вид общения – с позиции силы и бессовестности. Честь и хвала нашим дипломатам во главе с Сергеем Лавровым, что они удерживаются в пристойных рамках, всё-таки сказывается русская школа. Не берусь утверждать, будто к ядерной триаде нам следует добавить еще и ту самую бессовестность вкупе с непорядочностью, однако появившаяся более жёсткая риторика – уже неплохо.

* * *

Как хотите, а стихи Александра Сергеевича Пушкина перевести на иностранный язык без потерь не получится – тут же проблема не только лингвистическая, но и ментальная. Поэтому трудности перевода всегда будут. За восемьдесят лет ООН изрядно растеряла заложенные в неё принципы, и не случайно в мире складываются новые альянсы. Жить вне всякого порядка и сложно, и опасно, так что попытки собрать вместе, даже на неформальной основе, здоровые государства вполне объяснимы. Ждать от этого процесса немедленных результатов не стоит, ибо история – штука долгоиграющая. Но вот альтернатива диалогу цивилизаций уж очень тревожна. И, пожалуй, бесперспективна.