Сергей Татаринов: Как Александр Герцен облигации штата Огайо жаловал

Из книги «Рубль в дыму Отечества».

И здесь снова мы встречаемся с людьми нам хорошо известными. Примечательно, что А.И. Герцену, столь прославляемому В.И. Лениным революционеру, как богатому частному инвестору, были больше всего по вкусу облигации именно штата Огайо: «Господам братьям Ротшильдам в Париже. С крайней благодарностью я получил Ваше письмо от 9-го. Самым верным доказательство того, что Ваш совет по поводу акций верен, это немедленно последовать ему. Поэтому я просил Вас предпринять необходимые шаги для приобретения 6% акций штата Огайо, выкупаемых в 1875 году, на ту же сумму, что я указал для приобретения акций Соединенных Штатов, т.е. 20000 пиастров. Я пока не могу предпринять никаких действий по использованию оставшейся суммы. Моя мать хочет приобрести собственность в Швейцарии, а также хочет вложить на некоторое время часть капитала в Швейцарский банк. Ей предложено написать об этом непосредственно Вам». (Ницца, 13.07. 1850 г.)

«Месье Александру Герцену в Ницце. Мы имеем честь подвести итог того, что сделано по Вашим указаниям. 1. Капитал в 20000 долларов в 6% акциях штата Огайо на сумму 123975,53 франков. 2. Капитал в 17000 долларов в 6% акциях штата Вирджиния на сумму 97143,85 франков. 3. Капитал в 15000 долларов в 6% акциях правительства Соединенных Штатов на сумму 94295,50 франков. 4. 6000 франков 5% ренты в Пьемонте на сумму 106247,65 франков». И далее: «Имеем честь уведомить Вас, сэр, что согласно Вашим указаниям мы приобрели на 60000 флоринов 21/2% номинальных акций датского капитала и положили на Ваш счет в Амстердаме». (22.08. и 11.09. 1850 г.) (Публикация А. Рашковского. Интернет-ресурс.) Совершенно очевидно, что речь идет об облигациях, а не акциях. Также, позволю предположить, что были куплены голландские бумаги, а не датские (ошибка в переводе: Dutch and Dаnish).

Самого же Александра Ивановича больше всего интересовала надежность бумаг, в которые он вкладывал деньги: он очень боялся потерять капиталы и предпочитал излишне не рисковать. В этом плане рынок США представлялся ему вполне надежным. «Вообще, что касается до финансовых дел, они идут так себе, кругом меня теряют люди беспрерывно, потому что непременно хотят, чтоб каждый рубль им приносил бог знает какие проценты», – отмечал он в одном из частных писем. (Герцен 1849 г. Литературное наследство.) Как вполне справедливо отмечает N. Ferguson, «Герцен трансформировался из бунтаря в инвестора, из критика Ротшильда в клиента Ротшильда». (Ferguson N. The House of Rothschild. Money’s Prophets. 1798 – 1848.) Вот таков он, «колокол революции».

Но вернемся в Нью-Йорк. Здесь за день до указанных событий Charles Stetson подписал следующее официальное заявление: «На мою доля выпала печальная миссия сообщить, что эта компания [«Ohio Life Insurance and Trust Company»] вынуждена прекратить платежи. Причиной данного события явилось главным образом то обстоятельство, что кредиты предоставлялись местным партнерам [т. е. в Нью-Йорке], которые не смогли своевременно исполнить свои обязательства. Я полагаю необходимым добавить, что капитал компании в 2 млн долларов остается солидным и надежным, за исключением тех убытков, которые могут возникнуть от несостоятельности ценных бумаг, которые были предоставлены в обеспечение по вышеупомянутым ссудам». (The Failure of the Ohio Life Insurance and Trust Company. Ohio History Journal.)

Как писала газета New York Herald, в течение многих лет «ни один банк не был облагодействован таким количеством депозитов, и никто не был в состоянии прокредитовать в таком объеме под соответствующие бумаги, кроме как отделение Ohio Life Insurance and Trust Company в Нью-Йорке». В свою очередь практически все известные банки Нью-Йорка были крупными кредиторами «Ohio Life Insurance and Trust Company». (Stampp Kenneth M. America in 1857. A Nation on the Brink.) Но в один, далеко не прекрасный день, ситуация резко изменилась.

Железнодорожные компании не смогли вернуть банку кредиты, а обеспечение оказалось явно недостаточным. В балансе образовалась дыра в 5 млн долларов. Все это спровоцировало на бирже Нью-Йорка «панику невероятной степени и ее коллапс был первым признаком приближающегося финансового урагана». (Perkins D.W. Wall Street Panics. 1813 – 1930.) Курсы ценных бумаг, особенно железнодорожных компаний, рухнули. Многие брокеры, особенно работавшие в интересах клиентов с небольшими средствами, разорились. Но, поскольку «многие граждане испытывали крайне мало симпатии к биржевым маклерам и спекулянтам, они даже с определенным пониманиям отнеслись к действиям банкиров», которые резко сократили им кредит. (Huston James L. The Panic of 1857 and the coming of the Civil War.) По случайному, но трагическому совпадению в это же время затонул следовавший из Европы с грузом звонкой монеты пароход «Central America». Примечательно, что о гибели нескольких сот людей, находившихся на борту этого судна, почти никто не сожалел: говорили только о деньгах. Такова жесткая реальность американского капитализма. Да и не только американского. И с этим Россия ещё столкнётся.

Профиль автора в соцсети: https://www.facebook.com/tatarinov.history/