Павел Пухов: Нефтяные запасы

Сложности подсчёта.

Так называемая обеспеченность страны нефтью может серьезно зависеть от того, с какой стороны на это дело смотреть. У одних профильных министерств периодически возникает необходимость лоббировать отраслевые льготы, поэтому происходит “дисконтирование” запасов на рентабельность. Другим, по понятным причинам, хочется показать, что нефти хватит надолго, поэтому в числитель идет абсолютно все, что только имеется. Так полвека обеспеченности и набегает без особых проблем. Упражнения со сроками вообще могут приводить к ситуациям, когда добыча резко упала, а обеспеченность в годах выросла, потому что знаменатель просел.

Более того, если вдруг завтра (в следующем году) выяснится, что рентабельных запасов по каким-либо причинам стало меньше (допустим, повышение налогов), соответственно, полку по добыче страна держать не может, прогнозы существенно негативные и т.д., то цена вполне себе отреагирует ростом, и можно по финрезу на каком-то коротком горизонте даже остаться в плюсе. Заодно и маячащая на горизонте проблема монетизации открытых запасов нефти уйдет сама собой. Нет запасов - нет проблем. Да и с нефтяной иглы получится слезть крайне естественным путем.

Конечно, для настолько радужного сценария и многочисленные внешние факторы должны сойтись. На сланцах повышенная дисциплина, мировой спрос сильно выше прогнозов и т.д. То есть звезды прямо очень кучно должны лечь. В теории, помочь могло бы довольно часто упоминаемое недоинвестирование в E&P, подкрепленное крайне коротким межкризисным временным интервалом, что в совокупности выливается в перманентное недовосполнение мировой ресурсной базы. Но на практике обычно происходит недоучет как минимум приростов по сланцевой нефти, а как максимум довольно плохо видна деятельность в отдельных крупнейших производителях Ближнего Востока.

Причем ситуация в отечественной отрасли не имеет прямых исторических аналогий. Те же 90-е годы с мощной просадкой по добыче - это совсем другая рифма. Скважинный фонд был посвежее в разы, общая изученность была гораздо ниже, некоторые особенности работы в предыдущие годы практически гарантировали наличие пропущенных объектов и т.д. Плюс, на горизонте маячили новые технологии, в комбинации так или иначе способные резко повысить вовлечение располагаемой ресурсной базы в освоение. Сейчас ничего из вышеперечисленного нет и рядом.

Излишне частые кризисы приводят к еще одной проблеме. Если раньше научно-технический прогресс двигался условно-поступательно, а ключевыми драйверами были крупнейшие мировые сервисные компании, которые в ожесточенной конкурентной борьбе спешили предоставить клиентам наиболее технологически продвинутый сервис, то за последние 6-7 лет этот ландшафт довольно сильно изменился, причем безвозвратно. Допустим, тот же НТП на сланцах хоть и присутствует, но по факту сосредоточен в крайне узкой линейке технологий, которые не всегда успешно трансфертятся забугор. В том числе по причине активных санкционных ограничений. Одновременно специфика работы на сланцах практически подписывает смертный приговор для многих исторически активных геолого-технических специальностей. Что в долгосрочной перспективе также негативно.